Нас приучали к слезоточивым газам. Большая палатка наполняется газом и по очереди – солдат забегает, снимает противогаз, и по приказу командира отжимается, отвечает на вопросы, потом отпускают. Приучают потому что всегда ветер может на тебя погнать газ которым разгоняют демонстрацию. Неприятно, но не смертельно.
Учения на бронетранспортёрах. В Цахале использовались в то время (да и сейчас) используются как основные бронетранспортеры американские БТРы для подвозки боеприпасов времен Вьетнамской войны. Старые, пробиваемые насквозь из Калашникова (по слухам). В Ливане конечно их укрепляли фальшбортами (от кумулятивных ракет), в Газе – мешками с песком. Мы учились быстро залезать и вылезать, хвататься за поручни в случае угрозы переворачивания (а перевернуться така штука может, случаи были), выбегать через заднюю дверь когда он медленно едет и т.д. водителями были наши же ребята прошедшие соответствующий курс.
|
Ближе к лету началась жара. Нa пару недель учения были абсолютно остановлены и мы лежали часть дня полуголые в палатках. Конечно командиры пытались нас занять, но и им было жарко. Тогда мы начали пить “кафе пазам” – “кофе старослужащих” – растворимый кофе с молоком и льдом.
Весной были в пустыне серьезные бури. Однажды в субботу я проснулся утром от дикого ветра, встал с койки и тут же на койку упал здоровенный столб на котором держалась палатка. Нашу палатку до окончания ветров расселили в тесноте по двум другим палаткам нашего взвода. И я попал в палатку отделения с особенно большим числом людей которые не переносили меня, а я их.
Лашаб – абревиатура от лехима бе шетах бануй – боевые действия в застроеной местности. Нас специально повезли на 3 дня на базу на которой была выстроена модель арабской деревни. Трое берут комнату, один остается ее охранять – в итоге по правилам на деревню нужен минимум батальон. Брать комнату можно стрельбой или гранатой. И то и другое опасно – мало места. Много правил техники безопасности, рассказов о трагических случаях и т.д. Стены комнат оклеены резиной чтобы не было осколков камней.
Лехима бе шетах савух – боевые действия в пересеченой местности. Поехали на неделю под Кирьят Гат – недалеко от КПП по дороге на Хеврон. Маскировка, прятаться, перемещаться… Камни и кусты. Я отличился несколько раз, заметив издали, первым, условного противника. Я тогда только только получил свою А3 и глядел в оптический прицел в оба. Да и вообще старался. Рядом с нашими палатками была проселочная дорога, по которой в обход КПП ехали палестинцы на работу в Израиль. Наш ротный конечно поставил посты с приказом не пускать по этой дороге никого, но рядом таких дорог были даже не десятки – сотни.
Опять позвали в Газу. Нам рассказали что были беспорядки по всей Газе, была стрельба. Погрузили наши шмотки в машину, нас в автобус и погнали на границу Газы, на КПП Кисуфим. Там часа 4 мы ждали решения – запускать нас в Газу или нет, потом нам пригнали “сафари”.
Сафари – такой бронированый грузовик для перевозки людей. Посадили нас в него и повезли (уже ночью) в штаб Южной Бригады в Газе. Там мы ,а на следующее утро поехали в поселение Мораг. Там были солдаты бригады Нахаль, нам рассказали, что вчера толпа палестнинцев пошла на поселение, среди них были вооруженые, показали стрелка с А3, который с 300 метров застрелил какого то вооруженого палестинца. Мы полдня посидели там без дела, ознакомились с ситуацией, потом кто то наверху принял решение, что мы больше не нужны, всё успокоилось и мы поехали обратно.
В конце имун миткадем – маса кумта – марш бросок, после которого мы должны получить фиолетовые береты бригады Гивати. Нам выдали береты заранее и мы начали над ними работать. Их полагалось побрить (очень долго – несколько дней, и тщательно), намочить, аккуратно и правильно сложить (это умели красиво делать несколько умельцев на всю роту и все обращались к ним) и в сложеном виде положить под матрас на 2-3 ночи. Тогда они становились красивыми, как у настоящих бойцов, а не у новобранцев.
Перед маршброском нас разочаровали – правила опять изменились и нам предстояло пройти не 60, а 55 километров. С самого начала шло процентов 30 солдат роты – те, которые не пропустили ни одного маршброска. Правила были строгие – наращиваниe длины маршброска постепенное – пропустил один маршбросок – все следующие наращиваешь расстояние в своём темпе, идешь меньше остальных. Перед марш броском все решили стричься. Какая то традиция. Налысо было запрещено – и всех желающих местные умельцы в выходной стригли очень коротко – 1 см. Лена мне сказала, что такое её не устраивает и я решил постричься коротоко, но не настолько. На выходные приехали меня навестить папа и бабушка, и папа домашней машинкой, первый раз в жизни, меня постриг.
Очень я порадовался, когда нам сказали где это всё начнется – рядом с киббуцем Шоваль, киббуцем, в котором я провёл первые свои полгода в Израиле. Когда мы приехали на место начала марш броска, нам выдали маскировочные краски – чтобы быть совсем крутыми мы намазали лицо зеленой и черной краской, как красят люди перед засадами в Ливане (уже через час ходьбы пот всю краску смыл, конечно же). К месту начала марш броска приехал мой друг парашютист – Шмуэль, который к тому времени уже демобилизовался. Он снимал на видеокамеру все наши приготовления.
 За 10 минут до начала марш броска |
Потом пошли. Роты выходили на маршрут одна за другой. Наша была одной из последних. Минут через 10 после начала мы прошли возле киббуца Шоваль. Возвращение к основам. В начале шли быстро. Очень быстро. Потом постепенно темп начал спадать. Каждые минут сорок-час (я точно не помню) были остановки на питье. 2 или 3 раза были большие остановки – с горячим чаем и хлебом с шоколадной намазкой. На каждой остановке подключались еще люди – те, кому врачи запретили идти весь путь. Часть людей наоборот отсеялись – не выдержали. Очень тяжело было некоторым командирам. У нас часть командиров отделений сменились не задолго до этого и они не наращивали как все мы нагрузку постепенно, а до этого прошли только один маршбросок. Где то после 3-4 км сломался парень у которого были на спине сложенные носилки – сказал, что больше не может. Я взял носилки, но через километров 10-12 отдал их одному из вновь присоединившихся.
На каком то позднем этапе, километров через 40 после начала наш ротный вдруг свернул с дороги, мы прошли за ним километров 5 и потом вернулись на тоже место где свернули. Мы это так поняли, что он хотел чтобы мы прошли всё-таки 60, а не 55 как все. Так ли это было на самом деле или крюк был запланирован, так мы и не узнали.
|
Под конец многие еле шли. Особенно пулемечики – с МАГом и Негевом – они по традиции шли с полным комплектом патронов (килогдамм 15 наверное, да? или больше?). Одного магиста увезли врачи, остальные держались и мы им помогали как могли. Кому то из них даже часть пути несли пулемет.
Последний километр мы развернули носилии, погрузили на них самых ослабевших и побежали.
|
Всего это всё заняло в районе 12 часов.
Пришли на главную базу Гивати – не далеко от Кирьят Гата.
Туда привезли наши спальники, мы их постелили во дворе и на них упали. Спать особо не получилось – мухи, начинающаяся жара. Подремали часов 4-5, потом для нас открыли какие то походные душевые и мы постояв в очереди минут по 20 искупались и переоделись в парадную форму. К этому времени подъехали родственники и друзья, нас построили, приготовились к церемонии.
|
В это время меня подозвал взводный старшина и сказал, что я по итогам имун миткадем отмечен как “мофет плугати” – “ротный пример” и чтобы я был готов – меня вызовут и мне, как и другим отличникам боевой и политической подготовки из других рот будет вручать берет командир учебной базы.
Так и было, меня вызвали, на плацу отдельно от всех стояли отличники и пока всей роте выдавали береты их командиры, нам (по 2 отличника от каждой роты) вручил береты и подарки командир базы. Подарил фонарик и вручил грамоту.
Потом церемония закончилась, мы должны были ехать не домой, а обратно на базу, но нам дали время пообщаться с родствениками. Лена подарила мне футболку с надписью “ахи” – “братишка” (стандартное панибратское обращение в армии) и “саголь яхоль аколь” (фиолетовые могут всё) – стандартный лозунг бригады Гивати, который я любил повторять по ЛЮБОМУ поводу.
 Тут выданный берет. Приготовленые нами, побритые и выглаженые ждали нас на базе. |
На этом имун миткадем закончился, нас ждал родной батальон “Цабар”, который в это время находился на учениях в Иудейской пустыне, недалеко от Хеврона, на базе Умдаредж.
|
Конец восьмой части
© Pavel Bernshtam, 2007
Фраза – приехал мой парашютист-Шмуэль – содержит пикантный гомоэротический флер