Предисловие
Рождение дивизиона
Первые месяцы войны
Саратов
Курск
Ливны
Белгород
Ровно
Кельце
Точно в назначенный срок дивизион погрузился в эшелон. Погрузкой 3-й батареи руководил лейтенант Андреев, назначенный вместо старшего лейтенанта Тарханова командиром подразделения. Энергичный, волевой офицер, он проявил в курских боях незаурядные боевые качества командира-зенитчика. За умелое руководство боями, за проявленное мужество и инициативу лейтенант Андреев представлен вместе с группой бойцов и командиров к правительственной награде. Приказ о награждении уже поступил в часть. Вручение орденов и медалей должно состояться на станции Курск. И снова мы в Курске. На перроне выстраиваются 28 человек, представленных к награждению. 29-й – политрук Борисов – выбыл из дивизиона. Это лучшие люди нашей части, лучшие из тех, кто самоотверженно защищал в горячие апрельские и майские дни город и станцию Курск. На правом фланге офицеры: лейтенант Кириллин, и младший лейтенант Юрин, награжденные орденом “Отечественной войны 2-й степени”, лейтенант Андреев, награжденный орденом “Красная звезда”, техник лейтенант Малыхин, награжденный медалью “За боевые заслуги”.
Командующий Воронежско-Борисоглебским корп.районом ПВО полковник Васильков вручает награды. Орден “Красная звезда” получает старший сержант Григорьев, расчет которого прямым попаданием сбил вражеский самолет и особенно отличился в боях за курское небо. Медали “За боевые заслуги” получают: старшие сержанты Баезов, Казак, Кияница, Ладыженский, Рыгалин, Федулов, сержант Волков, младший сержант Винокурова, Бабаян, ефрейторы Борисов, Демин, Джумагалиев, Клинышев, Скороходов, Сапогов, Ручкин.
Медали “За отвагу” вручаются старшим сержантам Мрачковскому и Скачко, младшим сержантам Кокунину и Кудренко, ефрейторам Хлопову и Щуклиновой.
16-го августа, утром дивизион прибыл в БЕЛГОРОД. Батареи сходу заняли боевой порядок. Мешкать было нельзя. Вражеские самолеты могли появиться в любую минуту. Враг не заставил себя ждать. Разгрузка еще не закончилась, как в воздухе возник характерный гул стервятника. Самолет шел курсом на станцию. 3-я батарея открыла огонь. К грохоту ее орудий присоединился лающий голос 3-х трофейных МЗА. Черные клубки разрывов кольцом окружили самолет. Стервятник резко изменил курс и поспешно нырнул в ближайшее облако. Бойцы повеселели: будет работа! Действительно: первые ночи – днем летчики не рисковали появляться – вражеские самолеты неоднократно пытались бомбить станцию.
В Белгороде дивизион опять был собран вместе. Зенпульрота, находившаяся до того в Курске, и батарея МЗА, стоявшая на охране одного расположенного вблизи Курска аэродрома, вновь вступили в оперативное подчинение командиру части и заняли позиции на станции Белгород. Дружный огонь этих подразделений сильно действовал на нервы немецких ассов. Как правило, вражеские самолеты, покружившись вокруг города, улетали прочь, сбрасывая груз где-то вдали от станции. Лишь один раз вражеские бомбы разорвались на станции. И день этот глубоко врезался в память командиров и бойцов части. Это произошло 25-го октября 1943 года. Вечером на станции Белгород возник пожар. Огонь быстро распространился, и вскоре вся станция была объята пламенем. Горели бензоцистерны, вагоны с боеприпасами и военным имуществом. Командир части выслал для спасения ценного груза 36 бойцов и 6 сержантов.
Задыхаясь в накаленной атмосфере, осыпаемые осколками снарядов и мин, отважные зенитчики самоотверженно выполняли порученное дело. Смерть подстерегала на каждом шагу. В воздухе, словно пух, летали бревна, доски, листы железа. Но ни у одного из присутствовавших не мелькнуло и мысли уйти, отступить. Спасательными работами умело руководил командир зенпульроты старший лейтенант Жабко. Пожар удалось локализовать. Значительная часть груза была спасена. Закопченные, измазанные в мазуте, пропахшие дымом, но счастливые и гордые своим трудом, собрались люди чтобы следовать домой. В этот момент над станцией появился Х е-III. Одна из сброшенных им бомб разовалась невдалеке от наших товарищей. 27-го октября дивизион отдавал последний долг 17-и боевым друзьям. 17 свежих могил было вырыто в Белгородском городском саду. Превозмогая глубокую сердечную боль, командиры и красноармейцы прощались со старшим лейтенантом Жабко, старшим сержантом Казак, младшими сержантами Людвиченко, Балиулиным, Аноприенко, ефрейторами Саченко, Деминым, Лысенко, Рычаковым, Назаренко, Скороходовым, Присяжнюк, бойцами Востроиловым, Сергиенко, Джураевым, Калининым, Дьяченко. Они клялись жестоко отомстить врагу за гибель своих друзей.
Но в Белгороде нам не удалось выполнить свою клятву. Красная Армия стремительно гнала немцев на запад. Линия фронта подошла к Днепру. Х е-III, от бомб которого погибли наши товарищи, был последним вражеским самолетом, летевшим над Белгородом. Личный состав использовал наступившее затишье для всесторонней работы над собой. Ежемесячно в дивизионе проходили поверки боевой и политической подготовки. Результаты их с очевидной ясностью говорили о том, что бойцы, сержанты и офицеры систематически повышают свои военные знания, много читают и свободно ориентируются в политических вопросах.
Регулярно в клубе части и на огневых позициях проходили занятия по военным дисциплинам с командирами подразделений, командирами взводов, офицерами-политработниками. Командование провело сборы радистов, занятия с сержантами и т.п. В дивизионе шла напряженная боевая учеба. О результатах ее красноречиво говорят приводимые ниже данные успеваемости личного состава по боевой подготовке.
В конце декабря 1943 года по огневой подготовке 47% личного состава знала свою специальность на “отлично”, 30% на “хорошо”, 22% на “посредственно”. Подготовка первого залпа занимала не более 35-40 секунд. Знание матчасти выражалось в следующих цифрах: 53% личного состава знали матчасть “отлично”, 33% – “хорошо”, 13.5% – “посредственно”. По арт.разведке, связи, радиосвязи и топографии 20% личного состава получили отличные оценки, 56% хорошие и 24% посредственные. Все это позволило командованию части с полным основанием утверждать, что: “1. Слаженность подразделений вполне обеспечит выполнение дивизионом в целом и каждым подразделением в отдельности самых сложных боевых задач в сложной воздушной и наземной обстановке. 2. Подразделения в совершенстве овладели всеми видами боевых стрельб и подготовлены к ведению активного боя с наземными войсками противника. 3. Слаженность номеров специалистов в основном доведена до автоматизма…” (из приказа № 374 ОЗАД В-4 от 21.2.44г.).
Огромным фактором, стимулирующим непрерывный боевой и политический рост части, были выступления и приказы Верховного Главнокомандующего товарища Сталина. Накануне 26-й годовщины Великой Октябрьской Социалистической революции и 26-й годовщины Красной Армии в части развернулась большая подготовка. Подразделения боролись за первое место в дивизионе.
К 26-й годовщине Октября на первое место вышла 2-я батарея (командир батареи старший лейтенант Рощин, парторг Баезов) и ВУД (командир – старший лейтенант Баженов). Лучших успехов по всем видам боевой и политической подготовки к 26-й годовщине Красной Армии достигли: ВУД и 1-я батарея (командир – старший лейтенант Вишняков, парторг – старший сержант Иваненко). В тесном контакте с боевой деятельностью проводилась партийно-политическая и комсомольская работа.
Изучение книги товарища Сталина “О Великой Отечественной войне Советского Союза”, доклада тов. Сталина о 26-й годовщине Великой Октябрьской Социалистической революции и приказа Верховного Главнокомандующего Х-16 явились основными звеньями партийно-политической работы командования и партийной организации. Этим вопросам были посвящены партийные и комсомольские собрания, семинары. Радио приносило радостные вести о новых победах Красной Армии.
Находясь в тылу дивизион готовил себя к предстоящим боям. В подразделениях и клубе части регулярно, кроме бесед на текущие политические темы проводились лекции и доклады о большевистской партии – руководителе вооруженной борьбы советского народа, о присяге, о русском народе, о героических традициях Красной Армии, о русском солдате и т.п. 15-го января 1944 года дивизиону было вручено Красное знамя. К этому событию в части много готовились. В подразделениях были проведены беседы о Красном знамени, о его значении в жизни части. Было раннее зимнее утро, когда на огневой позиции 1-й батареи собрались лучшие люди подразделений, – люди, которые своей отличной боевой работой и крепкой дисциплиной заслужили честь присутствовать при вручении Красного знамени. Знамя вручает начальник политотдела Курского корпусного района ПВО подполковник Дворников. Принимая из его рук драгоценную святыню, командир дивизиона майор Смирнов становится на колени и целует край знамени.
Он клянется с честью пронести знамя через все испытания и битвы. Знамя передано знаменосцу старшему сержанту Скачко. Сопровождаемый ассистентами старшими сержантами Федуловым и Луканиным, знаменосец становится во главе колонны.
Подхваченное ветром широко и свободно развевается красное шелковое полотнище перед строем. Торжественные звуки “Интернационала” нарушают торжественную тишину. Знамя стало достоянием части. За умелое руководство боевыми действиями при налете вражеской авиации на Курск Советское Правительство наградило орденами СССР командование части и командиров батарей. Сообщение об этом дивизион получил в конце 1943 года. Орденом “Красная звезда” были награждены командир части майон Смирнов и зам. по политчасти гвардии майор Петько. Старшие лейтенанты Тарханов и Вишняков получили ордена “Красного знамени”, капитан Чирич и старший лейтенант Баженов – ордена “Отечественной войны 2-й степени”, старший лейтенант Рощин орден “Отечественной войны 1-й степени”.
Характерной особенностью белгородской жизни является рост людей. После смерти старшего лейтенанта Жабко командиром командиром зенпульроты стал молодой офицер старший лейтенант Яник. Воспитанник Ленинско-Сталинского комсомола Яник зарекомендовал себя волевым способным командиром. Он проявил исключительное мужество при боях с фашистской авиацией в Сталинграде и Курске. Выбор командования целиком оправдал себя. Подразделение старшего лейтенанта всегда занимало одно из ведущих мест в дивизионе. В Белгороде же, после отъезда из части капитана Корунчак, старший лейтенант Тарханов был назначен зам. командира по строевой части. Старшему сержанту Квоченко присвоили звание “младший лейтенант” и назначили на должность пом. начальника штаба. Здесь необходимо кратко сказать об этих командирах.
Старший лейтенант Тарханов всегда пользовался большим авторитетом и уважением, как среди своих товарищей офицеров, так и среди бойцов. Обладая глубокими военными познаниями, отлично зная специальность зенитчика, он живо интересовался всем новым в этой области. Внешне суровый, он умел вызвать бойца на откровенную беседу и отлично знал, что думает, чем живет каждый человек его подразделения. Его батарея очень часто занимала первое место в дивизионе. Тарханов воспитал целую плеяду отличных мастеров зенитного огня. Старшина Артемова, старшина Аветисов, старшие сержанты Федулов, Рыжов, Баканов, Лукашин, младший сержант Алексеев – вот далеко неполный перечень воспитанников Тарханова, именами которых справедливо гордится дивизион.
Столь же популярен и авторитетен в дивизионе был и новый помощник начальника штаба младший лейтенант, теперь уже лейтенант, Кобченко. Он в полном смысле этого слова воспитанник дивизиона. Его имя упоминается на первых страницах истории части. Инициативный, способный он быстро выдвинулся из среды других бойцов и долгое время занимал, будучи старшим сержантом, должность зам. комбата – командира огневого взвода. Лучшей характеристикой его работы на этом посту является тот факт, что огневой взвод 1-й батареи, подготовкой которого руководил старший сержант Кобченко, сбил в курских боях 9 вражеских самолетов, то есть больше, чем какой-либо другой огневой взвод дивизиона.
Лейтенант Кобченко инициатор и организатор художественной самодеятельности части. – Его постановки украинских пьес, в которых он выполнял обязанности и режиссера, и дирижера, и артиста, организованные им концерты пользовались большой любовью среди всех нас, – вспоминает старший сержант Григорьев. – Особенно оценили мы эту его способность в тяжелые дни отступления. Идешь бывало целый день. И солнце тебя палит и дождь мочит. К вечеру еле ноги волочишь – и так это тускло станет на душе. – Придешь на ночлег и рукой шевельнуть лень. А посмотришь Кобченко уже хлопочет. Достанет откуда-то гармошку или гитару, или на худой конец, балалайку – и пошла потеха. Соберет своих “артистов” и устроит концерт. после – танцы, песни. Усталость, как ветром сдунет. Ободрятся ребята, повеселеют у всех лица – и хоть сейчас в бой! И позднее – в Саратове и Белгороде – Кобченко уделял много времени художественной самодеятельности.
Одновременно с лейтенантом Кобченко присвоили офицерское звание “младший лейтенант” и старшине Делюкину. К белгородскому периоду относится так же особенное развитие в части художественной самодеятельности. Инициатором ее является зам. командира по политчасти гвардии майор Петько. Он организовал из бойцов и сержантов дивизиона крепкий и сплоченный коллектив, который много раз с успехом выступал как на батареях, так и в городских и сельских клубах. В конце января 1944 года в Курском корпусном районе ПВО проходила олимпиада красноармейской художественной самодеятельности. Коллектив самодеятельности дивизиона подготовил к смотру литературный монтаж, написанный старшим сержантом Лобановым, “Вечер в землянке”. Постановка имела успех, и участники ее были записаны кандидатами на фронтовой смотр художественной самодеятельности.
Но как ни была плодотворна и значительна работа, проводимая в Белгороде, личный состав дивизиона знал, что она является всего лишь преддверием к будущим жестоким схваткам с врагом. За зиму 1943-44 гг Красная Армия очистила от врага почти всю территорию Советского Союза. Дивизион со дня на день ожидал приказа следовать дальше на запад. 14-го марта 1944 года дивизион снялся с обороны города Белгород и последовал к новому месту дислокации – город Ровно.