Итак, мы попали на Хар Керен (Гора Луча). Это такое место в 5 км от египетской границы, примерно столько же до нашей базы тиронута (снабжались мы оттуда), посреди пустыни.
На расстоянии в километр друг от друга 4 мини базы – на 1 роту каждая – ЦАБАР (мы), Ротем, Шакед (батальоны в Гивати) и база где вместе проходят тиронут спецроты (т.е. от каждой роты в тиронуте 1 взвод, значит всего – рота), входящие в Гивати (разведка, связь, противотанковая, инженеры). По ночам воют шакалы. Каменое здание учебного класса, огромная палатка – кухня и столовая и палатки командиров и отделений нашей роты. Повар был один (вернее они менялись- служили неделя неделя – одна неделя в армии одна неделя дома)и жил он с командирами. Мы сразу почустввали насколько лучше еда из тех же продуктов, когда готовят всего на 1 роту. Иногда объявляли боеготовность – когда границу переходил какой то контрабандист (именно в этом районе, но на границе я делал милуим ровно 8 лет спустя)
|
Пакали (тоже абревиатура – специализация?). Я хотел быть снайпером, но вскоре нам сказали, что перестали посылать на курс снайперов из тиронута, теперь посылают из рот старослужащих. Вместо этого есть новая винтовка М16 А3 – с оптическим прицелом. Тот, кто ее получает называется “кала саар” – атакующий стрелок. Я попросил ее. Стрелял я хорошо. По стрельбе был один из лучших в роте и мог на неё расчитывать. И вот пришла неделя распределения пакалей. Кто то получил РПГ (самые высокие), кто то матоль (подствольный гранатомет) – самые быстрые, кто то Маках и маклар (дико тяжелые ротные пулеметы), кто то Маг и Негев (пулеметы), кто то стал водителем БТР, кто то ничего не получил. Я получил А3. На следующий день после объявления кто что получает начались курсы. И тут выяснилось, что людей на М16 А3 выделили больше чем самих винтовок! И именно я (и еще один тихий парень) винтовок не получили – именно нас запланировали оставить без, т.к. знали что мы сильно возмущаться не будем в силу своей интеллигентности (характерно, что второй не получивший по корням иракец – все встреченые мной иракцы – исключительно приятные и спокойные люди)! А идея была такая (в общем разумная) – народ по ходу тиронута ведь уходит (и массово) – если кто то из тех кто прошел курс уйдет – будет ему замена. Я был дико растроен – на стрельбищах стрелял из чужой, не пристреляной под меня винтовки. Но через 2 месяца во время имун миткадем (продвинутых учений) одного из тех кто прошел курс заклевали товариши по взводу до той степени, что он через психолога вышел из Гивати, и я получил его винтовку.
А винтовка знатная – дневной прицел (900 $), ночной прицел (3000$), с 300 метров в голову, утолщеный ствол, другие патроны (с другой балистикой, как приговаивали инстуктора на курссе), другой приклад (класть на него щеку) и т.д.
На маршбросках было жарко. Очень жарко. Но выходили на них ночью (начиная километров с десяти, наверное). Пока ждали начала – было холодно. Один парень обязательно одевал кальсоны под армейские штаны. И хотя мы его убеждали, что в маршброске ему будет плохо, он все равно так делал. В конце его тащили под руки, ему было действительно очень плохо. Через 2 месяца он ушёл – т.к. тяжело. Потом мы его встретили в Газе – он был в хапаке (штабная ячейка) какого то большого командира – очень крутой, с М16 А2 (как А3, но укороченая), с командиром первый выезжал на все события на юге Газы – обстрелы, беспорядки и т.д.
Однажды, когда мы были уже на Хар Керен устроили экзамен на знание всего что мы учили. Там был теоретический экзамен (виды оружия, сирийская армия и т.д.), какие то спортивные нормативы и т.д. Ротный выбрал на теоретический экзамен послать меня. И не прогадал. Каким то образом я ответил правильно на ВСЕ вопросы. Такого в бригаде Гивати не было уже несколько лет и меня очень хвалили. Вообще уроков было много. И спать на них хотелось дико. Пока ты бегаешь – еще ничего, только садишся на стул в классе, да еще и тепло, да еще и бубнят что то по ТТХ РПГ – усыпаешь мгновенно. За это застваляли весь урок стоять, отсылали умывать лицо, иногда наказывали. Но усыпали все.
РПГ – вообще интересная история. Мы учили матоль (подствольный гранатомет), рарнат (наствольный гранатомет – т.е. заряжаешь магазин специальными патронами, которые только отсылают в ствол пороховые газы без пули и оно летит) и РПГ. Кочечно прежде всего ими занимались пакалисты – те, у кото соответствующий вид оружия был пакалем, но считалось, что мы все должны их знать. РПГ были советские. “Сделано в СССР”. Их захватили такое дикое количество во время Ливанской войны, что хватило на все пехотные части. А вот снаряды к нему, по словам наших командиров делать не научились и покупали заграницей. Поэтому на учения их выделялось очень мало. Только на больших учениях (не меньше батальона) нашим РПГистам давали сделать по 1 выстрелу.
Учения учения учения. В поле – отделение, взвод. Идем сохраняя расстояния. Останавливаемся, каждый смотрит в сою сторонну, атака отделением.
Любые учения сначала всухую- без боевых патронов, потом с боевыми патронами.
Выезжали на большую базу,м когда бныла наша очеред ее охранять и ыть в отделении боеготовности.Там ребята пели ночью какие то фольклорные песни про плохих командиров, с матами. Потом целый вечер бегали до столба и обратно – искупали вину.
Туда можно было на выходные (если мы оставались на выходные на азе) чтобы приезжали родственники. Раз ко мне приезжали родители, в другой раз – Лена.
На 1 неделю нас послали на базу на севере – учить моральный кодекс солдата Армии Обороны Израиля и другие подобные вещи. Это был серьезный отдых от учений. Мы не бегали, не стреляли, выспались. Были уроки и много свободного времени. Наш ротный, впрочем, как обычно нашёл время и для регулярных пробежек. Сильно провинившиеся были оставлены эту неделю охранять нашу базу, а их, на выходные сменили те, кто провинились за время “образовательной” недели. Многие уроки крутились вокруг того (с примерами из жизни) какая мы гуманная армия, и не обижаем женщин и детей и вообще следуем закону.
Через 4 месяца в армии закончился тиронут. Мы получили (после экзаменов и нормативов – впрочем их принимали наши же командиры) уровень подготовки 05. После 4 месяцев нам полагалась “регила” – недельный отпуск. Перед выходом домой опять нас послали охранять большую тиронутную базу. Ночью мы с приятелем сторожили оружейные погреба – в дальнем конце базы, Туда вела одна освещеная дорога, но мы так увлеклись беседой, что не заметили как по ней подошел к нам наш взводный и конкретно испугал нас. Кроме того, что мы его не замкетили, он заметил что я жевал жевачку (а наш стрпогий ротный не разрешал на посту не только сидеть, но и жевать что либо – ни еду ни жевачку, да и урожие надлежало держать на шее, а не наискоь). Короче взводный очень на нас разозлися и пообещал наказание. Утром на следующий день нас собрали перед отправкой домой и сказали, что из списка смерти никого выбитрать не надо чтобы охранял базу во время отпуска, есть достаточно тех, кто провинился, Сердце мое напряглось. Впрочем обошлось- я в итоге получил всего день на выходе. Ребята поехали домой вечером того же дня, а мы подежурили на базе ночью и поехали рано утром. За такую же провинность после тиронута народ получал уже неделю гаупвахты ( а в Газе – месяц тюрьмы).
Теперь нас ждали 2 месяца “имун миткадем” – продвинутые учения.
|
Конец пятой части
© Pavel Bernshtam, 2007