Предисловие
Рождение дивизиона
Первые месяцы войны
Саратов
Курск
Ливны
Белгород
Ровно
Кельце
22 июня в 4-00 разведчики батарей и на НП обнаружили шум немецких самолетов. Через несколько минут южнее Ковеля появилось семь самолетов, на фюзеляже которые ясно были видны кресты.Самелеты шли на высоте 900-1000 метров. Дивизион в составе двух батарей был поднят во тревоге и приготовился к бою. Однако, никто не думал что придется стрелять. Немецкие самолеты,только не в таком количестве и не на такой высоте, довольно часто нарушали границу.
Первый полет германского самолета над нашей территорией был зафиксирован 4-го апреля 1941 года в 14-20. Затем они появлялись часто. И всегда в одно время на высоте от 80-ти до 110 гектометров. Особенно участила свои “визиты” германская авиация накануне 22 июня. Но если раньше немецкие самолеты, покружившись на объектом, улетали прочь, не причинив заметного вреда, то на этот раз они начали бомбить Люситовский и Велитский аэродромы.
Командир дивизиона запросил начальника гарнизона об открытии огня по бпмбардировщикам,но получил ответ : “огня не открывать, считать это конфликтом.”
В 7 утра в районе Ковеля сгруппировался 21 самолет. Часть из них взяла курс на восток ,а семь самолетов начали штурмовку батарей. Капитан Дёмин, взяв на себя ответственность за последствия,приказал открыть огонь.
Четыре самолета ,штурмовавшие огневую позицию 2ой батареи, снизились до 50-100 метров. Два орудия вели огонь по штурмовикам,а два других с прибором обстреливали группу самолетов, которые шли южнее по восточному куpcy. Первый самолет,налетевший на батарею, осыпал ее градом пуль,но ни один человек не покинул своего боевого места. Второй стервятник был встречен тщательно подготовленным огнем орудия сержанта Мацевича. Снаряд разорвался под крыльями самолета. Показалось пламя, самолет задымился и упал в шести км. от огневой позиции
В 12-00 по радио выступил товарищ Молотов. Весть о вероломном нападении нацистской Германии на Советский Союз наполнила сердца бойцов горячей ненавистью к врагу.Это чувство выливалось в стойкую, самоотверженную работу.
Весь день 22 июня авиация противника группами от 3-х до 9-ти самолетов появлялась с интервалами в 3-5 минут в зоне объекта. Дивизион непрерывно вёл огонь. Материальная часть неуспела остывать. Массированыный огонь батарей не подпускал вражеские самолёты к объекту .Люди работали, нe покладая рук. Яркие образцы самоотверженности и мужества показали младшие командиры 3 батареи Пасько и Гриненко. Накануне почти весь расчет был отправлен в служебную командировку и им двоим пришлось вести огонь. Пасько наводчика,a Гриненко исполнял обязанности одновременно заряжающего и трубочного. Прямой наводкой они расстреливали штурмовиков. В конце дня на счету оказался один сбитый стервятник. Всего же за первый день боя дивизион сбил 4 Хе-III.
Вечером,в связи с тем, что огневые позиции были засечены противником батареи перешли на запасные.
23 июня авиация противника направила свои действия в основном по шоссейным и железным дорогам, она пыталась также бомбить оклады НКО. Интенсивный огонь не допустил вражеские самолеты к объекту. К исходу дня обеими батарееми бьл сбит еще один самолет типа Хе-III.
Личныи состав 1^ой батареи, являвшейся учебной батареей, непосредственного участия, в стрельбе не пренимал. Батарея не имела материальной части. В первые дни воины курсанты усиленно занимались с приписным составом.
24 июня немецкие самолеты продолжали совершать массовые налеты на Луцк и коммуникации наших войск. В воздухе через каждые 20-30 минут появлялись небольшие группы /от 3 до 9-ти/ стервятников. Они обходили зону огня на расстоянии 8-10 км и на высоте от 30 до 50 гектометров. К исходу дня дивизион сбил 4 вражеских самолета: 2 ДС-17 и 2 Хе-III
25 июня на город налетов не было. Авиация противника группами до 17 самолетов обходила огневые позиции батарей южнее города на расстоянии 10 км. и на высоте до 70 гектометров.
26 июня линия фронта подошла к городу. Ясно слышалась артиллерийская стрельба. Ночью на западе полыхало зарево большой битвы. Авиация противника на протяжении дня несколько раз совершала массированные налеты на скопление войск 10 стрелкового корпуса, бомбардировала шоссейные дороги, штурмовала огневые позиции батарей. За день батареи сбили 3 Хе-Ш.
В 12-00 над оставленной позицией 2ой батареи появился самолет с советскими опознавательными знаками. Он развернулся над старой позицией, снизился и начал обстреливать ее из пулеметов и пушек. Дивизион открыл огонь и сбил самолет. Войска Ковельского гарнизона взяли в плен экипаж самолета. Это были немецкие летчики.
Вечером появился еще один самолет с советскими опознавательными знаками. Он пытался бомбить железную дорогу Ковель – Владимир-Волынск. Сосредоточенный огонь заставил стервятника изменить курс.
Несмотря на артиллерийский обстрел и близость наземных войск противника,дивизион продолжал выполнять боевую задачу.
Постепенно начала отходить полевая артиллерия.3а ней ушли некоторые пехотные части, но дивизион все еще стоял на месте. Командир части капитан Демин заявил: “я один останусь со своим дивизионом,но без приказа не сниму батареи с огневых позиций !И, обращаясь к бойцам сказал:-об отступлении и не думать!”
В 10-00 дивизион получил приказ об отходе и в полном составе сосредоточился в юго-восточной части Ковеля. Походной колонной часть направилась к переправе через реку Турия.
3я батарея переправилась в 22-00 и на протяжении ночи была на марше. Утром она заняла боевую позицию у села Кречевичи для прикрытия войск 10 СК. К моменту переправы 2—ой батареи на западном берегу реки сосредоточилось большее количество артпллерии и пехоты. К переправе подходили танки, прикрывающие отход войск. Противник,обнаружив это скопление открыл минометно-артиллерийский огонь. Прямым попаданием снаряда было разбито одно Орудие, за тем вышла а из строя вторая пушка.
Наступали сумерки. Противник усилил огонь. Все чаще и чаще снаряды и мины осыпали землей и осколками оставшиеся орудия и автомашины.
Люди работали самоотверженно. Никто не обращал внимания на свист осколков. Одна мысль была у каждого: переправить во что бы то ни стало материальную часть, но орудия нельзя было спасти. Тяжелыми колесами они глубоко врезались в болотистую почву и все усилия вытащить их Не давали результатов. Расчеты разбили принимающие угла возвышения,азимута,трубки забрали затворы и оставили пушки
Вспышка снаряда осветила группу бойцов работающих возле машин с приборами, Туда направился комаадир части капитан ДЕМИН. Чувство ответственности за вверенную ему часть, любовь к людям, которых он воспитал, и личная храбрость, привели его сюда.
Совсем уже близко стучали пулеметы… Командир неожиданно появился среди бойцов. Высокий стройный в накинутой на плечи плащ палатке, он одним своим видом ободряюще подействовал на бойцов.
Твердым голосом он сказал :”Товарищи, лучше умереть героями, чем оставлять противнику нашу боевую технику. Она нам еще пригодится.” Эти слова влили энергию в сердца бойцов. Напрягая силы,они покатили машины. То ,что в нормальных условиях не сделали бы и 20 человек, сделали 10, воодушевленные словами любимого командира.
Единственный путь отхода лежал через лес. Путь этот был труден и не безопасен, непрерывно где то в лесной чаще рвались снаряды, раздавались пулеметные очереди. Разбившись на небольшие группы, бойцы пересекли лес и к вечеру 28 июня дивизион был в сборе.
29 июня дивизион встал на прикрытие станции Маневичи и здесь сбил вражеского разведчика Хе-126.
С 30 июня по 3-е июля часть находилась на марше по маршруту Маневичи-Сварыне. Во время марша дивизион, в составе 3-ей батареи прикрывал отход 10 СК.
По дороге между Городец и Степань дивизион подвергался непрерывным штурмовкам вражеской авиации. Во время одного налета был убит красноармееь Вудшпичак (??) и шофер Кровец.
А красноармейцы Христинко и Марков ранены. Убитых товарищей похоронили под местечном Степань.
3его июля дивизион прикрывал переправу войск из штаба 15 СК через реку Горень у местечка Степань. Авиация противника группами от Зх до 9ти самолетов пыталась бомбить мост, но огонь наших пушек мешал стервятникам точно выйти на цель. Мост до окончаний переправы войск 15 СК остался не поврежденным.
Об интенсивности налета у местечка Степабь ясно говорит оперсводка 15 СК:
15 СК, выполняя приказ Военного Совета 5-й армии номер 10 до форсированным маршем с утра 4.07.41 г. начал организованней отход с восточного берега реки Горынь на восточный Ферег реки Случ. Отход частей корпуса у Степани проходил при непрерывном воздействии авиации противника по переправам и путям отхода.Особенную активность
авиации противника проявляла на переправе СТЕПАНь
Когда 15 СК переправлялся через реку Случ, дивизион занял ПВО у этой переправы. Авиация неоднократно производила налеты, но под огнем зенитной артиллерии ничего не могла сделать. И только 7 июля,после ухода 23 ОЗАД и нашей части, ей удалось прорваться сквозь огонь 392 ОЗАД.
Неся огромные потери, враг медленно двигался вперед. Переходя от рубежа к рубежу, непрерывно ведя бои, дивизион отступал на восток.После перехода 10 СК через реку СЛУЧ, дивизион стал на охрану железнодорожного узла Ракитно,где во время одного боя бил Ме-109.
Из ракитно дивизион был переброшен в Слевск, а затем переведен в Белокоровичи, откуда через непродолжительное время выехал в район села Прибытки.
В Прибытках дивизион получил приказ штаба корпуса заслать для выполнения правительственного задания по подрыву места в тыл противника группу бойцов и сержантов. Командование части назначило командиром группы младшего лейтенанта Ульмана, комиссаром мл.политрука Лизенко
.
Задание было выполнено и 17 июля отряд возвратился в часть, не потеряв ни одного человека. Командование представило десять участников похода к правительственным наградам.
Вот, как описывает этот замечательный рейд в тыл врага старший сержант Бернштам:
“Мост Взорван”
Июльское солнце обжигало землю. Горячий воздух легкой дымкой окутал небольшую речку, перегороженную плотиной, желтое поле зрелой пшеницы и лес, на опушке которого расположился дивизион. Жизнь шла своим порядком. После длительного перехода,бойцы с наслаждением отдыхали в тени гостеприимных деревьев. Некоторые спали.
Другие читали книги и журналы, которые бережно носили в своих вещмешках вместе с патронами и хлебом. Легкий шум сдержанных голосов многих людей растекался во все стороны и где то в глубине леса смешивался с шумов деревьев.Неожиданно резко прозвучала команда; батарея строиться!
Минута-другая нехитрых солдатских сборов и на лужайке замер длинный строй.
Подходит командир батареи.
Товарищи! – говорит он и в его голосе чувствуется волнение ,- из штаба корпуса приказали выделить группу добровольцев для следования в тыл противника. Дело опасное, требующее много выдержки. Кто желает принять участие в нем – сделать два шага вперед.
Строй пошатнулся и отпечатал на земле два крепких красноармейских шага.
Командир батареи улыбнулся – Я так и знал. Желающих много, но всех послать нельзя. Сделаем так:Товарищ Игнатенко (???), Джушагалиев , Сухомлинов ,???,Путятин ,Белянкин (???) и Стоян (???) проверьте оружие, подготовьте гранаты. К вечеру, возможно, двинетесь. А сейчас .. разойдись!
Строй рассыпался. Счастливцев окружили друзья. Они давали советы, предлагали гранаты, желали успеха.
Через несколько часов всё готово к походу. Красноармеец Джушагалиев (???) отводит в сторону секретаря комсомольской организации и, волнуясь, говорит: “Я давно хотел вступить в комсомол, но все как то боялся, что не примут … а сейчас я пойду, не знаю вернусь ли, но дело не в этом …я прошу принять меня в комсомол. Если погибну – считайте меня комсомольцем”.
“Хорошо, помни – ты идешь комсомольцем и никогда не забывай об этом. Вернешься – получишь билет.” – ответил секретарь комсомольской организации и крепко пожал ему руку.Не скрывая своей радости Джушагалиев догоняет товарищей, которые в полном вооружении идут к штабу дивизиона.
Отряд весь в сборе. Среди смельчаков т.т. Путятин, Сухомлинов, Лукичев, ??лов, Андрющенко, Джушагалиев и другие. Командует отрядом мл. лейтенант Ульман.
Подошла автомашина и , попрощявшись с друзьями, отряд отправился в штаб корпуса.
Здесь смельчаки получили последнюю инструкцию и к смельчакам присоединилась группа саперов.
Снова заработал мотор. Машина пошла строго на запад. Решили ехать до тех пор, пока это будет возможно. По мере приблежения к фронту отчетливо слышался шум боя.
Вот уже можно отличить от орудийного гула захлебывающийся стук пулеметов, мелкую дрожь автоматов и хлопанье оружейных выстрелов. Еще несколько километров и ехать на машине стало опасно. Оставив своих пассажиров шофер уехал в укрытие.
Предстояла задача: пройти незамеченными линию огня. Младший лейтенант три года прослужил в погранвойсках. Сейчас его опыт приграничной работы пришелся как нельзя кстати.Вытянувшись цепочкой, отряд смело углубился в чащу леса. Идти было трудно. На пути стеной стояли стволы деревьев. Порой дорога проходила через густой кустарник. Командир, исскусно лавируя между деревьями, уверенно вел отряд. Наступившая темнота еще более усложняла работу, но она и охраняла отряд
К утру шум боя был еле слышен. Линия огня осталась далеко позади.
Три дня, скрываясь в лесах, обходя шоссейные дороги, отряд шел к цели. Наконец вышли на опушку леса. Темнота окутывала всё. Падали крупные капли дождя.
Пвереди лежало поле спелой ржи. Узкоколейка, пересекая поле, уходила куда то в темноту.Шум немецких машин указывал на близость шоссейной дороги.
Развернули карту: где то недалеко должен быть мост.
Отряд снова пошел вперед. Ноги вязли в жирном черноземе. Дорога, по которой колхозники несколько месяцев назад возили строительный лес, служила хорошим ориентиром.
Дождь неожиданно перестал. Прохладный предутренний ветерок предвещал близость рассвета. Чувтсвовалось, что скоро короткая летняя ночь уступит место длинному дню.
Все заторопились. Стало светлее. Впереди виднелась глубокая канава. В ней отряд сделал корткий привал.
Младшй лейтенант спросил, кто желает идти в разведку.
Укрываясь за мелким кустарником поползли вперед разведчики Андрющенко, Горобей, Садовский и Скрыпников. Вскоре они увидели шоссейную дорогу. разведчики плотнее прижались к земле. Послышался шум приближающейся автомашины. Единственным укрытием был кювет. В нем то и спрятались смельчаки.Не довариваясь, все вынули гранаты и поставили их на боевой взвод, каждый решил дорого взять за свою жизнь.
Машина, в кузове которой сидели немецкие солдаты, заскрипев тормозами, остановилась невдалеке от разведчиков. Позвякивая шпорами, из машины вышел офицер. Он что-то скомандовал. Солдаты выскочили из кузова и выстроились в десяти метрах от разведчиков. Понадобилось немалое усилие,чтобы сдержаться и не метнуть гранату в эту свору.
Но этого нельзя было делать: взрыв гранат выдал бы их, а с ними и остальных.Сильнее сжимая рукоятки гранат, люди с ненавистью глядели на врага.
Офицер подал команду и немцы зашагали по шоссе. Следом на малой скорости поехала машина. Опасность миновала. Снова, прижимаясь к земле, прячась за каждый бугорок и кустик, разведчики продолжили искать мост.Вышли к реке. В двухстах метрах показался мост. Цель достигнута.
Результаты разведки были немедленно доложены младшему лейтенанту. Оставалось наити наиболее удобный подход к цели. За это дело взялся сам командир. Он исчез, будто растаяв в предутренней серой мгле.
Через некоторое время откуда-то со стороны послышался его сдержанный шепот: – “по одному ползтл за мной”. Бесшумно все поползли. Впереди саперы. Под насыпью остановились. Саперы поползли дальше. Река тихо плесакалась внизу и мост дугой высился над серебряной лентой воды. На левом берегу стояли палатки немецкой охраны, в них светился огонь. Какой-то весельчак немец терзал гармоншку. С фронта шли тяжело груженные санитарные машины. Их фары освещали мост. Опытные глаза саперов быстро наметили место для своей ноши, которую они с такой бережностыс несли всю дорогу. Все шло как нельзя лучше: яркий свет фар, говор в палатках и, наконец, звуки гармошки свидетельствовали, что немды не ожидали нападения.
Восток начинал розоветь, предвещая восход солнца. Бесшумно поползли саперы, достигнув моста, один из них скрылся под ним, подтянулся на рунах и удобно усевшись на перекладину, начал привязывать квадратные плитки тола. За ним исчезли под мостом остальные/ Несколько минут и всё было готово. Тонкой нитью потянулся за возвращающимися саперами бикфордов шнур. Сапеты укрылись за насыпью, за которой отряд занял оборону.
“Сейчас будет взрыв” – прошептал младший лейтенант. Горящая папироса, которую он прятал в рукаве, пускала тонкую струю дыма, быстро исчезающего в предутреннем тумане.
Он пополз к шнуру. Вдруг рука его наткнулась на телефонный кабель. “Ага, связь”, – мелькнуло у него в голове, – что ж, наведем порядок.
Взмах ножа, и связь перерезана. Вот и конец шнура. Младший лейтенант прикладывает к его концу горящую папиросу. Шнур зашипел, но не загорелся.
“Неужели испорчен?” – дрожащими руками он снова приложил папироску. На этот раз удачно: огонь быстро пошел по шнуру.Несколько секунд, и с обеих сторон шнура вырвалось белое пламя. Раздался оглушительный взрыв. Середина моста подпрыгнула и быстро погрузилась в воду. Слышно было только как урчал мотор автомашины, водитель которой в страхе корчился где то в канаве.
Задание выполнено: мост взорван.
Через четыре дня на опушке прибытского леса герои встретили теплые рукопожатия, радостные улыбки и приветливые взгляды друзей.
30 июля младший лейтенант Ульман снова повел 30 младших командиров и бойцов на выполнение правительственного задания. На этот раз отряду предстояла задача подорвать окопавшиеся танки противника. Почти одновременно с этой группой из дивизиона выпло 20 человек для уничтожения вражеского аэростата-корректировщика.
Обоим отрядам не удалось выполнить задания. Попав под сильный огонь противника, они с боями отошли назад.
Во время отхода дивизион, в основном, прикрывал войска от воздушного нападения. Но нередки были случаи, когда батареи занимали противотанковую оборону, а личный состав вооружался гранатами и бутылками с горючей жидкостью и образовывал отряды истребителей танков.
25 июля, после активной обороны, 15 СК перешел в наступление. 45 СД, имея задания занять город Малин (???)вела упорные бои на его северозападной окраине.Противник непрерывно подбрасывал подкрепления и контратаковал наши части.
В эти тяжелые дни для всего корпуса дивизион оказался в полукольце.Положение создалось сеьрезное, пожалуй самое серьезное за все время войны. Противник наседал на оборонительные рубежи круговой обороны 45-го СД и значительные группы вражеских войск могли в каждую минуту просочиться в боевое расположение части..
3я батарея приготовилась к борьбе с танками. Личный состав других подразделений, вооружившись гранатами и бутылками с горючей жидкостью расположился в ячейках, готовый к отражению врага. Моральное состояние у людей было хорошее. Командир дивизиона капитам Демин и его заместитель политрук Григорченко (???) находились все время между бойцами.
Как только представилась возможность, капитан Демин повел дивизион из вражеского полукольца. Командир шел впереди, внимательно всматриваясь в карту. Никто не сомневался в счастливом исходе этого марша.
Совершив 45 километровый переход дивизион вышел из полукольца и занял оборону в районе села Татарковичи (???). Здесь, отражая налет вражеской авиации, 3я батарея сбила Ю-88.
13 августа дивизион по приказы Военного СОвета 5ой армии сдал имеющююся у него матчасть 63ему ОЗАД и выехал на формирование в город Остер.В пути маршрут был изменен и 25 августа часть прибыла в город Ромны, откуда походной колоной дошла до Сум. Здесь она заняла оборону в качестве пехотной части.
Далее путь дивизиона таков: из Сум часть выехала в город Змиёв в лагеря Осовиахима, оттуда в город Россошь (???), затем на станцию Алексиково Сталинградской области, и, наконец, хутор Грачи.
Транспорта в части не было. Передвигались пешком или попутными эшелонами, разбившись на небольшие группы. На дворе стояла суровая осень 1941 года. Обмундирование и обувь сильно истрепались. И все же, в дивизионе не было дезертирства.
Майор Демин, как цемент, связывал всех красноармейцев и офицеров в единый коллектив. Дивизион глубоко любил и уважал своего командира, верил ему, зная, что какие бы ни встретились трудности, он сумеет преодолеть их и вывести часть из беды.
С большим воодушевлением встретил личный состав выступление товарища Сталина 7 ноября 1941 года на параде войск в Москве. Мудруй вождь, со свойственной ему гениальной прозорливостью, утверждал, что враг скоро почуствует силу удара Красной Армии.
В этом ударе должна быть и наша доля – говорили бойцы.
3его декабря дивизион получил приказ о передислокации в город Саратов. Там он должен был получить материальную часть.
