воинского подразделения (охотника или партизан) на наиболее вероятных путях движения противника
в целях его разгрома внезапным ударом, захвата пленных и уничтожения боевой техники.
К следующей засаде на камнеметателей подготовились основательнее.
Днём мы отправились погулять по деревне и нашли дом к которому легко подобраться незамеченым и с крыши которого виден район бросания камней.
Виду что какой то дом нам приглянулся мы не показали и вечером после обычных тренировок и планирования как подходим и кто будет на шухере мы пошли.
Где эта улица?
Где этот дом?
Где эта барышня?
Я к тому времени совсем разболелся, но послать друзей на верную смерть на такое дело без себя я не мог.
Перед выходом пил непрерывно чай с Хеннеси, постепенно меняя пропорции, так, что перед выходом перешёл к чистому Хеннеси.
С собой взял “тепловые кулёчки” (такая хреновина – ты её потрясешь, а она потом горячая долго-долго) и флягу.
Командир сказал перед выходом – “возьми с собой камеру” – (а я на должности ротного фотографа уже много лет) – “чтобы навести страху мы и постояльцев дома пофотографируем”.
Мне то тч – я взял. Во первых фотографировать люблю, во вторых считаю, что солдат всегда должен выполнять приказ.
Дошли огородами до дома. Постучались.
В доме оказались только женщины и дети. Тут интересный момент – если бы нам не открыли, мы бы не вламывались бы – инструкций таких нет. Но они, почему то, всегда открывают.
А что, хозяйка, белые у вас в деревне есть?
По идее нужно собрать всех обитателей дома в одной комнате, отобрать телефоны и сделать много чего. Но реально, заниматься чем то таким никому не охота.
Обыскиват ьна предмет телефонов – так точно.
Мы попросили обитателей дома собраться в салоне, женщина показала знаками (никакого иврота, абсолютно), что ребенок болен, наш комвзвода махнул – оставайтесь все в детской – на этом всё общение и закончилось.
Абдулла – у тебя ласковые жены – мне хорошо с ними!
В детской горела печка (буржуйка такая, кажется дровами топится) и женщины с детьми уселись там.
Двое остались внизу их “охранять”, одного поставили на лестнице второго этажа, а я с командиром поднялись на крышу. Дом 2х этажный но бедный. Хозяин с женой (кажется не одной даже) и детьми – на первом этаже, старшее поколение на втором. На первом этаже кажется только одна спальня (или две?), салон и кухня.
На крыше было прохладно, я положил термомешки в разных частях тела и следил за дорогой. Периодичеки кашлял.
На каком то этапе попросил у командира спуститься вниз – у Авихая (в харькове он был Алексеем) был в термосе чай. Этот чай с содержимым моей фляги был очень мне полезен.
А внизу уже было интереснее – к тому времени на самосвале приехал хозяин дома. Как мне рассказали зайдя в дом он сказал на иврите “а… у нас сегодня гости ….”.
Потом к хозяину приходили в гости соседи, и не один. Как и следовало по инструкции их оставили в доме, не дали выйти. В итоге человек десять мужчин сидели в салоне и смотрели Аль Джезиру.
Я, как и было указано всем строго посмотрел в глаза и сфотографировал.
Часа через 3 после начала засады за нами заехал “Зеев” и мы ушли.
Я, на прощание, помахал постояльцам дома рукой.
