Как Вы наверное помните, у Зеева Вульфа Иткина было 4 детей.
Зеев Вульф Иткин (1865-1941)
+ Хана (??? -ок 1910)
Перец Иткин (15 мая 1898-4 июля 1973)
Меир (Макс) Иткин (8 янв 1902-25 окт 1974)
Юдифь Иткина (1894-1941)
Рахиль Иткина (1892-1941)
(жирным шрифтом указаны мои (П.Б.) прямые предки)
|
Рахиль Иткина
Рахиль Иткина (1892 г.р.) была аптекаршей. Не знаем как и когда она попала в Харьков, но в архиве Полицейского управления Харьков за 1917 год есть запись «О службе аптекарской помощницы Рохили Фрейды Вульфовны Иткиной в Основьянской аптеке.» Позже (не знаем когда!) она переехала в Ригу. Вышла замуж, но, по видимому, с мужем не жила. У них была дочь Буба предположительно 21-22 года рождения. С начала войны о них ничего не известно.
|
|
Буба, перед войной |
|
|
|
|
Буба, 1933 |
|
|
|
|
Рахель и Буба, 1934 |
Юдифь Иткина и ее потомки
О Юдифь Иткиной и ее дочери рассказывают её племяницы – Аня Иткина и Аня Лейтес:
Юдифь Иткина жила в Минске, вышла замуж (о муже не известно), была врачом. У нее было 2 дочки - Соня и Аня. Когда началась война Аня закончила 1курс мединститута, а Соня училась в школе. Со слов Ани известно, что Юдифь и Соня погибли в газовой камере, а ей не хватило места и она убежала. Аня спряталась у соседов-белорусов. Немцы производили набор молодежи для работы в Германии. Она не была похожа на еврейку и ее взяли, но по дороге в вагоне кто то сказал что она еврейка и поднялся шум. Встал один парень и сказал что это его жена. Звали его Иван (фамилия не известна). Они стали мужем и женой. После освобождения они уехали в Подмосковье к его родителям. У них родилась дочь Неля. Аня сказала мужу что у нее в Харькове остались дядьки. Когда он был в Харькове он случайно увидел вывеску "Доктор Иткин" сообщил Ане и она написала письмо. Перец ей ответил, пригласил в Харьков. Она приехала, потом Иткина Аня ездила в гости в Москву.
Муж начал ее бить, вспомнил что она еврейка, попрекал этим. Она очень жаловалась. Как она связалась с двоюродными братьями Незлиными никто не знает. Один был профессор кардиолог в Кисловодске,а второй - профессор пульманолог в Москве. Они дали ей деньги, купили домик в Кисловодске и она переехала туда. Устроили на работу , она торговала газированной водой. В Кисловодске Аня вырастила Нелю. Неля вышла замуж, но ее жизнь не сложилась. С мужем она жила плохо и в конце концов рассталась, но не официально. В один из вечеров о пришел пьяный (1968-1969), Аня отправила Нелю из дома, сказала, что сама разберется. Он взял топор, убил Аню и двоих спящих детей. Во всех союзных газетах об этом писали. Неля осталась одна, потом было пару писем о том, что она вышла замуж и у нее родился ребенок. Дальше связь оборвалась.
|
|
|
Аня и Неля |
Перец и Меир Иткины
Перец и Меир (Макс) учились в гимназии, скорее всего в Витебске. Как рассказывает дочь Меира Аня Лейтес, после революции “Они бедствовали, рубили заборы и топили буржуйку. Макс болел брюшным тифом , Перчик покупал черные макароны и выхаживал его. Они уехали в Харьков, предположительно сами.” По семейной легенде успели послужить в Красной Армии. Внук Меира даже вспоминает буденовку с которой игрался дома.
|
|
|
|
Меир Иткин |
|
|
|
Юдифь, Рахель, Перец Иткины |
В Харькове оба закончили мединститут.
|
|
|
|
Во время учебы в институте оба женились – Перец на Любови Бениаминсон, Меир на Эте Берлин. У обоих родились дочери, которых оба назвали Аня в честь своей матери Ханы.
|
|
|
Перец, Меир, Люба Бениаминсон, Этя Берлин |
После учебы Перец, ставший венегологом до войны работал в 1ой Харьковской поликлинике, а Меир в 4ой поликлинике.
С началом войны оба брата были призваны врачами в эвакогоспиталя.
Вот, что о эвакуации и первых годах после войны рассказывает Аня – дочь Переца
Узнали о войне, это было воскресенье, мы пошли покупать мне ткань на пальто, стояли в магазине, выбирали серый каракулевый вортоник и вдруг все начали бежать - по радио сказали что началась война. Отец сам ушел в военкомат на второй день. Сразу собирались уезжать из Харькова. Говорили, что немцы - это
страшно. Родители наверное ожидали, что фронт дойдет до Харькова. На 2ой или 3ий день начались бомбежки. Папа на 2ой день ушел в военкомат и стал в эвакогоспитале хирургом, хотя был венерологом. Уехали из Харькова где то месяца через 2. ... Никаких писем от папы не было, кроме того, что сразу
получили от него аттестат, по которому получали деньги. Мы не знали где он - когда уехали и остановились под Уфой в Благовещенске, только там нас нашло его письмо. А его госпиталь из прифронтового стал эвакогоспителем в тылу в Абакане. Он был на линии фронта где то пол года.
|
|
|
Перец Иткин, 1941 |
Каким то образом нас нашло письмо в Благовещенске. Мы жили с мамой в Благовещенске плохо, раз в неделю она получала паек как жена военослуижащего. В Благовещенске мама не работала. Мы там были не
долго. Ехали страшно - в течении недели до Уфы мама меняла по дороге золотые украшения на семечки их и ели, всю дорогу бомбили.
|
|
|
|
В Уфе военкомат распределял жен фронтовиков по селам, нас отправили в Благовещенск, У нас была комната, но с нами ехала соседка с ребенком - их взяла мама. Как ее звали - не помню. Мама ее кормила, у нее мужа не было. Мама делила ложку варенья, 2 печенья, кусочек хлеба, ребенок был младше меня на неск. лет.
Когда получили письмо папа уже был в Абакане, выслал справку что нас вызывают в госпиталь, опять ехали долго до Абакана. Папа был начмедом госпиталя а мама начала работать в другом госпитале начальником хозчасти. Я училась, не пропустила ни одного года, потом после школы ходила в госпиталь, читала раненым письма, книжки. Это не было работой за деньги - просто помогала. Ходила каждый раз в другое отделение, куда посылала старшая медсестра. Мне было тогда 13 лет. Мы потом узнали о маминой сестре Зине, что они в Свердловске. Как узнали не помню, папа должен был послать кого то из госпиталя чтобы забрать Зиныну дочь Юдуню в Абакан, потому что Зина и Самуил сидели в тюрьме. Но в это время выпустили Зину.
Вернулись в Харьков после 2ого освобождения, еще была война, в конце 1944 кода. Мы были в Харькове когда объявили о мире. Жили в Харькове вначале в общежитии (т.к. вернулись с госпиталем) - дом Саламандры на Сумской на последнем этаже. Наш дом был на Ул. Урицкого. там были страшные соседи Колесниковы , которые захватили квартиру, но квартира была не ахти какая и папа не особо стремился туда вернуться.
Тогда папе дали на достройку поломаный дом на Московском проспекте 23 и папе дали его ремонтировать. Папа отремонтировал, фактически достроил 3 тий этаж, это был государственный дом, разрушеный. Папе помогал строить госпиталь, и когда этаж был закончен на 3ий этаж вселились еще 2 семьи из госпиталя - 3 сетры фармацевты и еще была одна семья, остальное мы - 3 комнаты, из них одна - кабинет. Папе строил госпиталь, не только ему, а всем сотрудникам.
После того, как приехали, построили дом, приехали из Свердловска тетя Зина с семьей, они у нас жили пока строили свой дом. Они уехали и сразу проехал папин брат с семьей (Макс) жили у нас пока не отвоевали их квартиру - ее захватили соседи во время окупации. Соседей выселяли с помощью солдат. Солдаты - больные и ремонтировали квартиру. Папин госпиталь стал вен госпиталь, по сути это были здоровые молодые люди. К концу и после войны было много вен. больных - солдаты которые
возвращались из армии и вен врачи были на расхват. Все из них, кто что то умел открыли частные кабинеты и папа открыл. Принимал вечерами и в воскресные дни, кабинет был где то до 56-57 года, снесли тогда наш дом и мы получили квартиру на Салтовке. на Салтовке нельзя уже было держать кабинет, он должен был быть в центре города.
Меир после войны работал в 4ой поликлинике. Умер в 1974 году в Харькове.
Перец работал начальником венерологической клиники в 8ой поликлинике. Он умер в Харькове в 1973 году.
|
|
|
Перец Иткин, начало 70х |
3 поколения Иткиных:
(жирным шрифтом указаны мои (П.Б.) прямые предки) |