Фушими Инари

Утром третьего дня было решено ехать в храм Фушими Инари к лисицам. Поскольку Фушими Инари находится в получасе езды от Киото, то мы, будучи неисправимыми оптимистами по натуре, запланировали на вторую половину дня кучу всего и встать решили по возможности рано. Продрав глаза и встретившись в холле гостиницы, мы решили, что нечего пропадать такой замечательной французской подземной булочной и отправились туда стройными рядами. Даже Махсан, вспоминая вчерашнюю булочку с сосиской, двигался бодрой рысцой, волоча на спине свой восьмикилограммовый рюкзак.

Спустившись под землю, мы с удивлением выяснили, что пришли слишком рано – булочная была закрыта. Мы попытались прорваться через полуоткрытые двери (когда мы голодные – мы сущие варвары, как я уже упоминал), но были оттеснены наружу работниками заведения. Для пущей убедительности они даже опустили металлические жалюзи на окна (и наверняка пустили по ним ток, мы решили не рисковать, выясняя это обстоятельство). Кстати, в это утро произошло наше первое знакомство с начинкой из сладких бобов – темно-фиолетовая пастообразная масса, пользующаяся, как выяснилось впоследствии, большой популярностью в кондитерском деле Японии.

Подкрепившись и воспрянув духом, мы вернулись в гостиницу на чек аут. Мы решили перевезти вещи в рёкан с утра, чтобы не терять на это время после возвращения из Инари. Понятно, что мы не рассчитывали получить комнаты утром, но надеялись, что у нас не будет проблем оставить багаж на хранение до вечера. В рёкане у нас были забронированы три комнаты в европейском стиле, но потом, чтобы отдать дань традициям, было решено Махсану взять японскую комнату. А чё, подумали мы, пусть преодолевает трудности, не зря же мы его с собой в Японию притащили. Каждое утро Махсан жаловался на затекшую шею и отлеженные бока, а мы его по-товарищески поддерживали, мол, быть самураем нелегко.

Рёкан нашли с трудом, метаясь с багажом по узким улочкам недалеко от железнодорожного вокзала. Вывеска была почти незаметна, спросить было некого, только снайперский взгляд Димы спас нас от падения в пучину отчаяния. Наши комнаты уже были свободны, но в них шла уборка. В рёкане мы взяли комнаты западного типа (с кроватями), завтрака в рёкане не было, т.е. от обычной гостиницы он отличался только наличием туалетных тапочек. Зато наш рёкан был с лифтом (!), а это было важно, поскольку мы поселились на верхнем, пятом, этаже. Махсан, кстати, ни разу не попользовался лифтом, а как истинный самурай, упорно пёр наверх пешком, даже будучи сильно нетрезвым. Двери наших комнат выходили на открытую галерею с видом на близлежащий храм. Ух ты, сказали мы и поспешили к лисицам.

Про Инари Славик писал, что это самое крутое что он видел в Японии, поэтому все были полны ожиданий, а также и ожидания что те ожидания не оправдаются и мы будем разочарованы. Буквально за пятнадцать минут пригородная электричка доставила нас на станцию Инари, мы выгрузились на перрон и тут же уткнулись в большие красные ворота. Фигня, подумали мы, плавали-знаем, подумали мы. И ошиблись. Такого количества красных ворот мы еще не видели и даже не предполагали, что увидим. Больше красных ворот в Инари только статуй лисиц, поджарых и с гордой посадкой головы.

Сначала мы увидели синтоистский храм (или вернее святилище – Shrine), в который вошли двое мужиков и их индивидуально обслуживал священник.

В Инари очень легко ориентироваться – надо просто идти по коридору, образованному красными воротами.
А красные ворота всюду. Большие в которых идут и маленькие, которые можно купить на память.

Внутри ворот мы шли минут 5, а потом, как обычно, решили быть круче всех и в какой-то момент свернули с основной дорожки на боковую, без ворот, забирающую круто вверх в бамбуковые заросли. Тропинка в бамбуковом лесу была длинной. Мы даже несколько раз подумывали повернуть обратно, но нас остановило наличие других туристов идущих в том же направлении. Интересно было заметить на земле, возле стволов бамбука плоды хурмы. Сначала мы решили что их тут бросили мерзкие гайдзины, потом искали деревья хурмы, потом внезапно обнаружили плоды хурмы на бамбуковых стволах! Проделки японских мичуринцев? Не знаем.

Пройдя минут пятнадцать, мы зашли в … ну не знаю – дворик? Храм? Место где на 2-3 улочках в 15 метров каждая тысячи ворот торий из камня и каменных лисиц. Зайдя, мы услышали нестройный хор. Подойдя ближе, наткнулись у какого-то алтаря на группу пенсионеров-паломников. Пели они весело и задорно, и мы, отойдя на пару шагов, решили присоединиться к их радости, распив маленькую бутылочку и закусив вонючим кальмаром. Тут я завис фотографируя ворота и лисиц и на какое то время потерял своих попутчиков. Несколько минут я бегал как очумелый среди торий и лисиц, возвращался на бамбуковую тропу и шёл к храму, орал “Лена” и плакал. Вскоре я увидел своих попутчиков – они прошли улочки с воротами до конца и шли обратно. На радостях приняли виски и вернулись на тропу с ториями.

Вернувшись на основную тропу, мы продолжили движение по туристическому маршруту. Тропа упорно лезла вверх, было солнечно и жарко. В какой-то момент мы вышли на небольшую смотровую площадку, с которой открывался замечательный вид на Киото. Дальше Лена с Аленой идти отказались, улеглись на стоявшие неподалеку скамейки и малодушно захрапели, накрыв головы ебук ридерами. Мы оставили их, а сами продолжили путь, периодически подбадриваясь криками “оле-оле!” и небольшими глотками виски (одно из этого – моя выдумка, определите, что именно!).

Гуляли мы с полчаса. Тропа поднималась наверх и спускалась. Нам встречались лисицы и тории, красные деревяные и каменные, места для зажигания свечек и места для написания пожеланий.

Примерно через полчаса мы вернулись к распростертым на скамейках телам, одно из которых я опознал, как Лену и немедленно попытался сдернуть ее за ногу со скамейки на землю с криком: “Вставай, жена! Я с работы пришел, еду давай!”. На землю, однако, упала Алена, бормоча “еда, еда, надо же, с работы пришел” и шаря руками в поисках половника и передника. Сзади по голове меня огрел Дима, приговаривая при этом “мою жену за ногу трогать – этого я даже себе не позволяю!” (с), и я зарекся навеки различать женщин по ридерам, лежащим на лице.

Мы немедленно выпили за мир и двинулись вниз – нас ждали Киото и Золотой павильон.

&copy Алёна, Лена, Паша

Leave a Reply

Your email address will not be published. Required fields are marked *